Принципы маммопластики
Коррекция тела. Принципы маммопластики. Концептуализация маммопластики, основанная на ее истории, – надежное противоядие от чудодейственных рецептов. Она, конечно, требует серьезных затрат сил и времени, но плата за принадлежность к элитарной специальности «Пластическая хирургия» – постижение ее принципов – не может быть низкой. Пользоваться готовыми бесплатными рецептами – значит воспроизводить историю со всеми ее счастливыми озарениями и клиническими трагедиями заново на своих пациентах.
[[MORE]]
Но вот при подготовке данной рукописи, пересматривая книгу «Plastic and Reconstructive Surgery of the Breast», изданную R. Goldwyn в 1976 году, автор обзора буквально замер, наткнувшись в разделе по истории маммопластики, написанном G. L^etterman и М. Schiirter, на следующие слова (с. 13): «То gain support for the breast below, a flap of pectoral muscle was elevated. The skin and subcutaneous tissues were than closed. The final suture embraced the muscular flap». Это цитата из описания операции Lexer начала 20-х годов XX века, ее перевод таков: «Для обеспечения поддержки груди снизу был мобилизован лоскут грудной мышцы. Затем кожу с подкожной клетчаткой сшивали, погружая мышечный лоскут под этот финальный шов».
Принципы маммопластики. «Наша» методика принципиально не отличается от схемы A. Fontana и Е. Muti. В сопроводительном письме авторы подчеркнули, что НМФЛ работает тем лучше, чем массивнее его мышечная порция. Ульрих Хиндерер сказал, что удостоверился в эффективности методики в четырех наблюдениях, но гематома в одном из них насторожила его, и он предпочитает собственную, менее травматичную мастопексию dermal brassiere (дермальные полоски, выкроенные в зоне деэпидермизации, фиксируют к пекторальной фасции крест-накрест на уровне IV ребра). Мы тоже в каждом случае наблюдали длительные, порой обширные синяки, распространяющиеся на переднюю брюшную стенку, но стабильность формы груди, достигаемая с помощью НМФЛ, для нас более важное соображение, чем повышенная травматичность методики. Здесь мы касаемся дилеммы, очень важной для всей эстетической хирургии, в том числе и ЭМ: «Оправдан ли оптимальный результат ценою увеличения проблем пациента?»
Многие авторитетные хирурги скажут: «Нет!» Призыв к взвешенности и осторожности в устах обладающего огромным опытом G. Peixoto (1990) звучал так: «Подсознательно все стремятся привести разнообразные исходные деформации к некому единому скульптурному идеалу. Но хирург не может и не должен стремиться изменить исходные характеристики МЖ. Его роль скромнее – вернуть груди „индивидуальную", норму. Он должен браться за исправления только того, что безусловно исправимо, например размер ареолы. А вот перемещать грудь по грудной стенке, например, означает самонадеянно стремиться изменить анатомию. Историю ЭМ сопровождают эти „муки Тантала",, стремление к невозможному, вместо умеренности в улучшении того, что осуществимо».
Это – призыв отказаться от поиска идеала. Но поиск не может не продолжаться, ведь, по словам самого G. Peixoto, «нынешнее состояние ЭМ не может удовлетворять пластических хирургов. Огромное разнообразие методик намного превосходит таковое для фейслифтинга или, скажем, ринопластики».
Поиск совершенства – неотъемлемая часть удела пластического хирурга, вынуждающая его воспроизводить время от времени «обширные синяки» на пациентах – буквально, а на самом себе – фигурально. Концептуализация своих действий, постижение принципов нашей специальности – это не броское, как очередное «ноу-хау», но фундаментальное подспорье на этом, поистине драматичном пуги.